​ИСТОРИЯ МЕБЕЛИ

ИСТОРИЯ МЕБЕЛИ

Первая половина XVIII в., захватывающая так называемую эпоху просвещения, в Европе отличалась тем, что из массы крохотных и разъединенных городов-государств, светских или церковных поселений, феодальных землевладений, абсолютистских монархий и прочих географических объектов шло образование наций в их современном виде, с их стремлением к единому унифицированному языку и культуре, единой армии, единому законодательству, взаимосвязанной экономике. Этот процесс сопровождался серьезными политическими, военными и экономическими переворотами.

Одновременно промышленная революция, переход к механизации ручного труда благодаря использованию силы водного потока, а затем и пара дали возможность повышать эффективность прежних мануфактур, переходить к разделению процесса труда на ряд отдельных узкоспециализированных операций и совершенствовать мастерство работника на одном небольшом участке ручной работы.

Обычный ремесленник в Европе XVIII столетия был анонимен (разумеется, речь идет о его творениях) и повязан жесткими правилами социальной иерархии, которые определялись массой разнообразных причин.

Тот факт, в каких церковных или цеховых (гильдийных) книгах записан мастер, играл существенную роль. Особую удачу предоставляла возможная близость ко двору местного «царька» (князя, маркграфа, епископа, лендлорда). В этих условиях, чтобы выделиться, приобрести свое собственное, отличительное «имя», нужен был не просто дар, а настоящий талант, умение создавать то, чего не могли другие мастера. И потому от того славного периода история донесла до нас всего несколько имен.

В области прикладных искусств и связанных с ними отраслей материальной культуры отмечен взлет творчества таких мастеров мебельного дела, как французы Жан-Франсуа Обен и Жан-Анри Ризенер, мастеров с Британских Островов, как Джон Ченнон и Томас Чиппендейл. Однако мебель, произведенная Абрахамом Рентгеном (1711-1793 гг.) и его сыном Давидом (1743-1807 гг.) в небольшом независимом германском регионе Нойвид, стоит особняком и потому заслуживает особого разговора.

Абрахам Рентген

Абрахам Рентген начинал свою деятельность под руководством своего отца, потомственного мебельщика из Мюльхайма, вблизи Кёльна. Он покинул Германию около 1731 г. и как подмастерье провел около двух лет в Голландии, прежде чем переехать в Лондон, где присоединился к сообществу из нескольких десятков одаренных мастеров-ремесленников и художников, имена большей части которых потеряны для истории. В лондонский период своей жизни Абрахам развил в себе тонкую восприимчивость к вкусам аристократии и новой городской знати — «денежных мешков».

После Парижа, который в культурном плане доминировал почти над всей Европой, Лондон был тем местом, где формировалась популярная мода, прежде чем распространиться по всему континенту. Мебель, которая могла продаваться в такой обстановке, должна была быть изобретательной и остромодной, и именно здесь Абрахам отточил свой вкус, усовершенствовал умение и усвоил новые для Европы тенденции, такие как использование махагони и иных тропических пород, маркетри, накладных украшений из золоченой бронзы, латунных вставок, как это делали ведущие английские мастера.

Однако более важным был полученный из первых рук опыт систематического разделения трудового процесса как внутри мастерской, так и между отдельными мастерскими, что облегчало специализацию мастеров на определенных операциях по изготовлению мебели, значительно ускоряя весь процесс производства. В Лондоне Абрахам в поисках опоры и душевного равновесия присоединился к Моравскому братству, религиозному протестантскому сообществу, а затем вернулся в Германию в 1738 г.

Надо сказать, что С выбором «братьев по вере» Абрахаму не очень повезло. Мало того, что Моравские братья соотечественниками-немцами почитались за еретиков, так их сообщество отличалось еще замкнутостью, плохо скрываемой нетерпимостью к иноверцам-католикам.

Их вера требовала соблюдения строгих ежедневных обрядов, многочасовых молений, публичных покаяний и непременного обсуждения планов действий с остальными «братьями», а также обособления от окружающих и отказ от покровительства знатных особ, чем немало препятствовала успехам предприятия и Абрахама, и Давида.

Однако были и положительные моменты: их система строгого духовного образования и обучения светским дисциплинам давала хорошую основу для профессионального роста и в итоге вела к превосходным деловым результатам.

Для самих же Рентгенов религиозная принадлежность их сотрудников была несущественна: они использовали труд как единоверцев по братству, так и протестантов, лютеран, католиков и даже менонита-часовщика Питера Кинзинга. После женитьбы на Сюзанне Марии Бауш (1717-1776 гг.) Абрахам с супругой решили переехать в Северную Каролину, чтобы по поручению Моравского братства вести миссионерскую деятельность среди коренных американцев. Однако их планы по ряду причин рухнули, и через полтора месяца Абрахам вместе с супругой оказался в Нидерландах. В 1741 г. Абрахам и Сюзанна в поисках постоянного места жительства переехали в Хернхааг, небольшое поселение Моравского сообщества недалеко от Франкфурта-на- Майне.

Для учреждения и поддержания мебельного бизнеса были необходимы немалые средства: для оплаты наемного здания, покупки инструментов и найма сотрудников, а также на приобретение альбомов рисунков и дизайна, конструктивных чертежей и на сбор сведений о более ранних моделях мебели, чем Абрахам на тот момент еще не обладал. Хинтц, их приятель по Моравскому братству, который прибыл сюда ранее и уже имел свою мастерскую, помог коллеге приобрести инструменты и помещение для работы. В Хернхааге Абрахам стал заменять при фанеровке местную вишню, грушу и сливу на махагони, к которому уже привык, и использовал его вместо дуба и иных местных пород во многих корпусных, соединительных и отделочных деталях.

Местная знать, обитавшая в окрестностях Франкфурта, стремилась соответствовать европейской моды, перенимать все новейшие стили и веяния. Гордясь своим опытом, приобретенным в Англии, Абрахам называл себя «английским мебельщиком» и рекламировал свои творения как созданные для того, чтобы удовлетворить «французские и английские вкусы», которые в мебели тех времен характеризовались прихотливо изогнутыми очертаниями стиля Рококо.

Стилевые новинки, вывезенные им из Лондона, включали ножки-скобки, молдинги сечением в форме фасолины, резные орнаменты в виде морских раковин и рокайльные композиции и карту-ши, тонко гравированные латунные вставки, орнаментальные накладки и аппликации в сочетании с заранее изготовленными металлическими накладными и крепежными деталями из литейных мастерских Бирмингема. Такие декоративные элементы, которые допускали множество произвольных сочетаний, можно было заказать по иллюстрированным торговым каталогам.

Мебель высокого качества, изобретательность конструкций и исполнения, в особенности чайных столиков, геридонов (небольших столиков для подсвечников на одной ножке), стульев с латунными вставками, драгоценных шкатулок и чайных сундучков, продававшихся лучше прочего, до той поры в этом регионе была неизвестна. Спрос на такие предметы быстро рос.

Часть Братства обосновалась в 1750 г. в Нойвиде-на-Рейне по приглашению князя Иоганна Фридриха Александера цу Вид-Нойвид (1706-1791 гг.), который не без оснований полагал, что крепкая рабочая этика и успешность поселения будут способствовать усилению местной экономики. Он предоставил этому поселению и другим религиозным и политическим группам свободу исповедовать свою веру (довольно отважное решение по тому времени), частичное освобождение от местных налогов и неограниченное право на работу без препятствий со стороны гильдий.

Свобода от гильдийных предписаний помогала быстрому росту новой мастерской Абрахама. Гильдии в Германии обычно ограничивали рабочий штат мастерской кроме мастера-хозяина еще двумя подмастерьями и одним учеником. Это защищало их от широкого распространения и дублирования схожих рабочих проектов членами гильдии, уменьшало конкуренцию между ними, гарантировало каждому занятость при минимальном доходе, но одновременно препятствовало развитию предприимчивости. Более того, распространение различных навыков и умений, связанных с исполнением узко специфических задач, было ограничено: они не могли передаваться никому из сторонних лиц, не определенных гильдией для их реализации.

Если предстояло построить шкаф, то поставить металлическую фурнитуру должен был только член гильдии кузнецов — кузнец по фурнитуре, замки — кузнец по замкам. Только токарю позволялось изготовить точеные ножки с опорой-шаром или токарным подобием звериной лапы.

Таким образом, любые одиночки, равно одаренные во многих областях, этой системой отсекались. Из-за этого десятки талантливых подмастерьев-мебельщиков со всей Европы предпочитали оседать в Париже, где традиционная церковь и свобода от прочих гильдийных ограничений предлагали гораздо большие возможности. Кстати, благодаря послаблениям властей в лучшие времена в мануфактуре Рентгенов работало до 200 особо отобранных им человек, а не два или три, разрешенных гильдией. Благоприятная рабочая и творческая обстановка в Нойвиде позволяла Рентгену создавать линейки эксклюзивных и более дорогих изделий, в которых использовались редкие экзотические породы дерева с прекрасной текстурой и с широкой палитрой оттенков цвета, а также шпон изысканной текстуры для вставок и инкрустации. К древесине такого рода добавлялись и другие редкие и ценные отделочные материалы, такие как перламутр, слоновая кость и черепаховый панцирь, которые бывали дополнительно украшены гравировкой и резьбой, исполненной рукой Абрахама.

Мебель Рентгена создает впечатление роскоши, которая редко бывает избыточной. Высокое качество и утонченные формы Рококо характеризуют стиль раннего Рентгена и резко отличают изобретательные творения мастера от продукции прочих мебельщиков. Механические детали тщательно продуманы, исполнены и встроены в общую конструкцию, позволяя достичь баланса эстетики и функциональности. Особо следует отметить, что и отец, и сын Рентгены с самых первых шагов пошли по пути создания исключительно сложных мебельных конструкций, с массой секретных или потайных ящичков или отделений, недоступных для постороннего глаза. Школа такого строительства предметов мебели с потайными отделениями была заложена 150 лет до Рентгенов, в городе Аугсбурге. Поначалу самым массовым продуктом фабрики Рентгенов стали небольшие овальные столики (аналог российских столов-«бобиков» для женских занятий). Уже на этих предметах проявилось стремление знаменитых мебельщиков оснащать свои изделия множеством сложных секретов и механических устройств. В отличие от других столиков с одним выдвижным ящиком, у этих столиков открывались еще и боковины с каждой стороны, в которых прятались ряды мелких потайных ящичков. Их крышки и округлые боковые поверхности были покрыты искусно исполненными рисунками в технике маркетри, по качеству близкими к живописи.

Рентгены почти всегда повторяли самые удачные конструкции, стараясь при этом максимально разнообразить и материалы, и отделку, и серию накладных украшений, так что даже у самых взыскательных клиентов не возникало мысли о том, что им поставлен не оригинальный, полностью отличный от других, предмет. Однако, несмотря на всю гениальность, ни Абрахам, ни Давид не стеснялись заимствований тем и вариантов рисунков для маркетри и прочих видов украшений из публиковавшихся тогда сборников гравюр, в особенности это касалось столь незнакомой в Европе китайской тематики. Они помешали в свои маркетри как отдельные фигурки людей и животных, так и целые пейзажные сценки.

Есть прямые указания на то, что иногда и саму основу конструкции и внешнего облика некоторых своих изделий они напрямую брали из «Пособия для джентльменов и мебельщиков» Томаса Чиппендейла, изменяя их почти до неузнаваемости. Отражением чрезвычайного успеха Абрахама Рентгена стал большой кабинет-секретер, приобретенный наследником прусского престола в декабре 1779 г. Этот монументальный письменный стол считается самым значительным предметом мебели, выпущенным Нойвидской мануфактурой. Он является и самой выразительной иллюстрацией проницательной и дальновидной стратегии продаж Давида Рентгена: создание показательных и зрелищных предметов в качестве рекламы своей мастерской. Рентген имел целью заполучить клиентов не только среди самих великих правителей, но и их придворных. Рассмотрим подробнее этот шедевр. Это самый драгоценный и технически совершенный предмет мебели, исполненный Абрахамом в пору ученичества его сына Давида. Он изготовлен для первого покровителя Рентгена, Иоганна Филиппа фон Вальдердорфа. Кабинет, выделяющийся своими передовыми архитектурными формами, является одновременно свидетельством статуса Вальдердорфа, его любви к роскоши и демонстрацией поразительного умения и мастерства Рентгена. У зрителя не остается сомнений в том, кто является его собственником, поскольку в верхнем покрове кабинета в форме дарохранительницы, венчающей письменный стол, установлен вырезанный по перламутру портрет Вальдердорфа. На передней части кабинета доминирует его герб с картушем в стиле рококо, поддерживаемый двумя львами.

Щит Вальдердорфа изображен ниже короны курфюрста, а его меч и держава напоминают о мирской и религиозной власти этого человека. На наружной стороне откидной крышки стола изображен зал приемов во дворце курфюрста. На помосте в середине зала установлен трон под балдахином, носящим монограмму с короной JPC (Иоганн Филипп Курфюрст). Олицетворения Милосердия и Справедливости, стоящие в боковых нишах, обрамляют трон. По углам крышки располагаются геральдические эмблемы предков Вальдердорфа. Очень любопытно изображение зала. Кафельный пол в глубине показан в правильной перспективе.

Подиум же изображен нереалистично: в виде открытой рамной конструкции. Виртуозность исполнения здесь доведена до совершенства. Ниже, на передней стороне стола находятся две вертикальные панели из маркетри, изображающие руины зданий — модное философское напоминание о бренности всего земного, и одна продольная -с речным ландшафтом. На боковых стенках письменного стола отображены пасторальные и буколические сценки. Они включают фигурки людей и животных, позаимствованные из гравюр датского пейзажиста Николаса Берхема.

На соответствующих им сторонах верхнего отделения можно видеть господ и дам, стоящих перед входом во дворец. Изумительный внешний вид скрывает внутренние части, украшенные столь же тонким и изящным маркетри, однако самое большое восхищение вызывает все же сама изобретательная конструкция. Ее сложность стоит на страже частной жизни Курфюрста. Чтобы открыть этот письменный стол, нужны не только два ключа, но также и специалист, который должен точно указать местоположение и принцип работы всех до сих пор прекрасно работающих секретных механизмов письменного стола. Например, в молдинге, идущем вдоль верхнего края, спрятана кнопка, заставляющая поворачиваться всю внутреннюю часть небольшого верхнего кабинета, открывая при этом ступенчатую платформу, в которой содержатся несколько ящиков.

Отверстие для ключа в откидной передней стенке скрыто за небольшой платой, которая сдвигается в случае, когда бывает нажата другая кнопка, также утопленная в одном из боковых молдингов. Внутренняя сторона откидной передней стенки тоже несет монограммму JPC, которая исчезает из виду, когда внутреннее отделение, идущее по всей ширине письменного стола, выдвигается вперед. Это отделение содержит две скользящие выдвижные панели, за каждой из которых скрываются по четыре ящика. Вдвигание этих ящиков внутрь заставляет их смещаться в боковые стороны, открывая при этом ящички меньшего размера, изготовленные из древесины резко контрастных цветов, которые поворачиваются в противоположных направлениях. Посредине между верхними и нижними секциями письменного стола декоративные листья по бокам при нажатии на них поворачиваются наружу. Они снабжены регулируемой подставкой для книг и двумя небольшими ящичками. Каждая опора для книг декорирована маркетри с корзинами цветов и фруктов: их рисунок отражает влияние печатных гравюр Луи Тессье. Маркетри исполнено в ярких цветах. Две высокие панели ниже наклонной передней стенки открываются наружу при нажатии кнопок, спрятанных за ними. Затем они складываются и сдвигаются в сторону, освобождая пространство для появляющихся ящиков. Эти ящики содержатся в двух секциях на петлях, одна позади другой. Передняя секция включает три ящика, которые выдвигаются из внутренней стороны, в то время как задняя секция имеет три ящика, которые открываются на передней стороне. Между двумя панелями расположен ящик с потайным замком. Кроме того, стол оборудован выдвижной подставкой для ног пишущего.